Из статьи инсайдера Э. Эрлих “Институт Вулканологии, 1963-1973 годы” (эмигрировал в 1976, живёт в США).
Борис Иванович Пийп (1906-1966) — ушастый эстонский паренёк из Ленинграда, первый директор Института вулканологии, Камчатка.
“Отвечая на постоянные понукания городских властей, о необходимости защиты города от извержений, Пийп вообще придавал большое значение режимным наблюдениям за Авачей. При отсутствии достаточных технических возможностей для этого, дело дошло до анекдота: на верхнем этаже нашего дома на Тельмана 2б в квартире 48 было установлено ежедневное дежурство сотрудников Института, которые зарисовывали дымы (паровые выбросы) на кратере Авачи и оценивали их размеры, глядя из окна в подзорную трубу”.
“Жил Борис Иванович одиноко. Результат не замедлил долго ждать. Но судьба дала ему легкую смерть — он упал во время выступления на трибуне во время годичной сессии института (1966). Борису Ивановичу устроили общегородские похороны, на которые пришел "весь город". Большинство, естественно, понятия не имело о том, кто такой Пийп, но все знали, что это он создал здесь Институт, он заботился о Камчатке, его считали
отцом камчатской геотермальной энергетики, и он умер на посту, упав, как боец, сраженный в бою. И всем хотелось отдать долг этому человеку. По справедливости, его именем следовало бы назвать не жалкий "бульвар", а его детище — Институт вулканологии”.
“Когда Б.И. Пийп писал "Каталог вулканов Камчатки" можно было быть уверенным, что он всё делал сам — собирал материал, систематизировал его, писал, анализировал.
Горшков [директор Института после Пийпа; годы жизни 1921-1975] работал что называется "в паре" с Гетой Богоявленской, что было чистой воды разделением труда. Гета готовила описания, Г.С. анализировал их. Анализ его был нестандартен. Это он лично обратил внимание, что тип химизма вулканических пород не меняется вдоль Курильской гряды, в то время как мощность и структура земной коры меняется кардинально. Отсюда и последовал парадоксальный
вывод о подкоровом,
мантийном питании вулканов. Это он (Гета уж точно была ни при чём) предложил модель направленного взрыва на Безымянке. У Федотова [директор Института через год после ухода Горшкова; 1931 г.р., жив] эта тенденция приобрела совершенно гипертрофированные размеры. Он просто приписывал свою фамилию к списку авторов, открыто декларируя, что "директор является соавтором любой работы выполненной в Институте". Но … он … просмотрел возможность вставить себя в соавторы замечательных находок Фарида Кутыева, обнаружившего в "нормальных" вулканических породах Камчатки
минералы-индикаторы высоких давлений”.
“На этом фоне и появились уже просто комические фигуры, вроде тех, кого называют "академиками от АХЧ" (административно-хозяйственная часть), как, к примеру, нынешний ректор Петербургского Горного Института В.С. Литвиненко”. [Теперь понятно почему “
Горный тот ещё концлагерь"
].
На Хангаре Фарид Кутыев нашел в вулканическом стекле капли ртути и
муассанит. “Считалось, что этот минерал встречается только в метеоритах. Позднее, буквально по следам хангарской находки на Аваче был найден самородный свинец. Последующая проверка показала, что
металлы, как это ни странно, обычно находятся в вулканических породах
в самородной форме. Так получили объяснение многочисленные находки самородного олова в шлиховых пробах в поле вулканических пород Южной Камчатки. Ранее они считались результатом засорения в ходе отбора пробы. Но самой скандальной была находка зёрен
алмаза в пробе из базальтов вулкана Малый Паялпан в районе Ичи на Срединном хребте. Согласно существующим точкам зрения находка алмаза в базальтах была невозможна”.